Похититель детей - Страница 75

К оглавлению

– Соберите все их оружие, – велел Питер. – Добрые эльфийские клинки нам пригодятся.

Несколько ребятишек помладше скользнули вперед и быстро избавили пленных эльфов от мечей и кинжалов.

– Воры, – сказал Ульфгер, презрительно сплюнув под ноги. – Отребье. Подлейшая из каст.

Питер ткнул его под подбородок острием меча.

– Раздевайся. Снимай все.

– Что?

Темные глаза Ульфгера вспыхнули от гнева.

– Нет. Надо так: «Что, лорд Питер?» Или, например: «лорд Питер, позволь мне…» Или: «позволишь ли мне, лорд Питер…»

Ульфгер бросил на Питера испепеляющий взгляд.

– О, неужели ты забыл эти простейшие начатки этикета? – спросил Питер.

По лицу Ульфгера было прекрасно видно, что он не забыл ничего. Питер кольнул его в шею – слегка, чтобы только проткнуть кожу.

– Снимай все. Живо.

Ульфгер стащил сапоги, сбросил мундир, тонкую кольчугу, снял штаны и, наконец, предстал перед всеми совершенно голым.

Дьяволы захихикали и засвистели. Ульфгер побагровел, его губы тряслись от злости.

– Ты… еще пожалеешь… об этом.

Питер плашмя хлестнул его клинком по щеке. Ульфгер пошатнулся и едва не упал. Сплюнув на землю, он утер губы и взглянул на окровавленную ладонь.

– Ты забыл. Ко мне нужно обращаться «лорд Питер».

Ульфгер сузил глаза.

Питер поднял меч.

– Повтори! И тогда, может быть – может быть! – уйдешь отсюда с яйцами между ног, а не в зубах.

– Лорд Питер, – выдавил Ульфгер сквозь стиснутые зубы.

– Хорошо. Теперь развернись. За тобой должок.

Похоже, Ульфгер утратил дар речи: он просто замотал головой.

Питер чиркнул острием меча по его щеке, слегка надрезав кожу. Ульфгер вздрогнул и сдавленно вскрикнул.

– Если мне придется повторять просьбу, лишишься второго уха.

Ульфгер медленно повернулся к нему спиной.

Питер от души замахнулся и изо всех сил плашмя перетянул его клинком поперек зада. Громкий шлепок эхом раскатился по лесу. Ульфгер взвизгнул. Питер ударил еще и еще. Ребята болезненно морщились при каждом ударе. Ульфгер всхлипнул, качнулся вперед и упал на землю.

Питер склонился к его уху.

– Это – Дьявольский лес, – сказал он. – Мой лес. Еще раз войдешь в него хоть на шаг – загоню этот меч тебе в задницу по самую рукоять, – Питер с оттяжкой пнул Ульфгера пониже спины. – А теперь вон отсюда!

Ульфгер поднялся на ноги и захромал по тропе восвояси. Дьяволы кинулись следом. Завывая, улюлюкая, лая, забрасывая побежденного врага сосновыми шишками и комьями грязи, они проводили его до самого берега Гогги-крик.

Пронзительный щебет над головой вернул Питера из прошлого в настоящее. В воздухе мелькнули зеленые фигурки: феи – сразу три – спрыгнули с ветки и улетели вперед, вдоль тропы.

– Похоже, вести о нашем визите опережают нас, – с иронической усмешкой сказал Таннгност. – Смотри в оба: скоро хозяева выйдут встречать высоких гостей.

Оглядевшись, Питер заметил каменный выступ совсем рядом с тропой.

– Подождем там, наверху, – предложил он. – Эти камни дадут мне хорошую фору, если вдруг потребуется уйти пораньше.

Тролль кивнул, и оба полезли наверх.

– Все будет хорошо, – сказал Таннгност. – Если, конечно, придержишь язык и не станешь злить его. Он не сможет поднять на тебя меч после того, как его собственный отец пожаловал тебе место среди Дивных. Честь обязывает его хотя бы выслушать нас.

– Честь? У Ульфгера нет чести.

– Честь у Ульфгера имеется – во многих отношениях это и есть главная причина его несчастий. Он связан тем, что полагает своим долгом; насколько искажено его понимание долга – уже другой вопрос. Он чтит милости, оказанные его отцом. Но не мне предупреждать тебя об осторожности. Сам знаешь: он был бы рад убить тебя. И если отыщет повод объявить тебя угрозой Авалону или благополучию Владычицы, непременно попробует сделать это.

– Судя по твоим рассказам, он держит Владычицу чуть ли не в плену.

– Питер, ты искажаешь мои слова. Я никогда не говорил такого вздора.

– Ты сказал, что он никого не допускает к ней и не позволяет ей выходить. Когда ты в последний раз видел, чтоб она выходила из убежища?

Огромные мохнатые брови Таннгноста сошлись на переносице.

– Точно не помню. И даже не знаю, выходит ли она оттуда вообще.

– Вот видишь!

– Однако я не верю, что это – козни Ульфгера. Похоже, с гибелью Великого Рогатого погибла и часть Модрон. Я видел ее однажды, мельком, через какое-то время после той великой битвы. Она не узнала меня. Возможно, даже и не видела – смотрела сквозь меня, будто спала с открытыми глазами. А эльфы говорят, что со временем она становится все апатичнее и слабее. К сожалению, она пренебрегает заботой о Тумане, и в нем, как тебе хорошо известно, расплодились слуа. Они питаются им… питаются ею, – тролль помолчал. – Боюсь, если она окончательно утратит волю, Туман исчезнет. И это будет концом для всех нас… – Таннгност собрал в кулак свою длинную бороду и надолго задумался. – Да… так о чем это мы?

– О том, что за осел этот Ульфгер, – улыбнулся Питер.

– Ах, да. Верно. Вот что я хотел сказать. Каковы бы ни были недостатки Ульфгера, ты никогда не должен забывать: он – сын Рогатого. Он, и только он, может надеть Рогатый Шлем и взять в руки Калибурн.

– Но ведь меч сломан.

– Даже сломанный, этот клинок хранит в себе достаточно силы и яда, чтобы помочь нам оттеснить Пожирателей плоти в Туман.

– Но ты никогда не рассказывал мне об этом! Чего же мы ждем? – голос Питера зазвенел от возбуждения. Глаза его загорелись. – Где они его держат? Доберусь и стащу. Да будь у меня этот меч, я справился бы с Пожирателями плоти сам!