Похититель детей - Страница 130

130

Впереди, в болотистой низине, змеились два широких мутных ручья. Капитан опустил руку на плечо Дэнни.

– Который, Дэниэл? Этот, прямо под нами? – Капитан указал вниз. – Или тот, что пошире, дальше к северу?

– Северный, – без колебаний ответил Дэнни.

Капитан был рад, что мальчик уверенно помнит дорогу. Тревожило другое: мальчишка слишком уж тих, слишком ушел в себя, и Капитан прекрасно понимал отчего. Хотелось бы ему найти способ объяснить Дэнни, что он не делает ничего дурного – совсем наоборот… «Ладно, – подумал он, – у нас еще будет время на врачевание ран, только бы выбраться с этого острова, оставить все зло позади. Может, тогда и мне самому полегчает». Капитан криво улыбнулся. «Интересно, много ли нужно времени, чтобы выкинуть из головы кошмар длиной в сотни лет?»

Вскоре колонна дошла до ручья, не встретив по пути никакого сопротивления – и даже ни малейших признаков жизни. Казалось, серый лес мертв. Капитан подал знак продолжать движение. Отряд безмолвно двинулся дальше, вдоль топкого берега, вслушиваясь в тишину, всматриваясь в заросли.

Преподобный поскользнулся – второй раз за последнюю минуту. Его личный охранник, толстомясый громила Вол (настоящая фамилия – Волленберг, служил комендор-сержантом на «Криде», пока не обратился к богу), подхватил Преподобного, но в результате оба оказались по колено в ручье. Мерзко оскалившись здоровой половиной лица, Преподобный раздраженно выдернул руку из здоровенных лап Вола.

Капитан сжал губы, тщательно скрывая улыбку. Даже здесь, среди его собственных солдат, власть Преподобного была так велика, что Капитана вполне могли бросить под плети, а то и убить по первому же его слову.

Капитан не мог и вспомнить, когда в последний раз видел Преподобного за стенами форта, а уж тем более – в такой глуши. Когда Преподобный шествовал по деревне, его плащ развевался за спиной весьма впечатляюще, но здесь, на топком берегу ручья, среди колючих кустов, цепляясь за ветки и собирая грязь подолом, превратился в серьезную помеху. К немалому удовольствию Капитана, Преподобный был вынужден махнуть рукой на приличия и подобрать плащ, будто бабьи юбки.

На исходе дня, с наступлением сумерек, Дэнни остановился. Тени вокруг сгущались; казалось, лес подступает все ближе и ближе.

– Вот.

Дэнни поднял руку, указывая вперед. Капитан сощурился, не понимая, на что показывает мальчик.

– Что там? – спросил он.

– Камни. Тут мы переправлялись. На том берегу – Лес Владычицы.

– О, вот как, – сказал Капитан. – А ее дерево? До него еще далеко?

– Нет, не очень.

Казалось бы, после всего пережитого за день Капитан должен был чувствовать усталость, но сна не было ни в одном глазу, а сердце так и рвалось из груди. Неужели его заточение длиной в несколько сотен лет наконец-то подходит к концу? Капитан с трудом сдерживал себя – ноги сами рвались вперед.

– Пошли, – скомандовал он.

Перейдя ручей по камням, колонна двинулась в лес – вперед, к Владычице и ее дереву.

Ульфгер рассматривал Калибурн, изучая тянущиеся вдоль сломанного клинка руны. Меч выпил сегодня много крови, но на темной стали не осталось ни единого пятнышка. Скольких он выследил – десятерых, дюжину?

Он посмотрел на обугленные останки под ногами. Меч счел двоих эльфов виновными и покарал. Ульфгер глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом правосудия Аваллаха, нагнулся, поднял оброненный факел и направился к эльфийским казармам.

– Даю вам последний шанс! – закричал он, стуча в дверь рукоятью Калибурна. – Выходите и с честью предстаньте перед судом Аваллаха, или сгорите живьем, как трусы!

Он чувствовал их, всех пятерых – заперли и забаррикадировали дверь, прячутся внутри. И, конечно, не выйдут: их страх слишком силен.

Ульфгер шагнул вбок и поднес факел к дранке у дверного проема. Старое дерево тут же вспыхнуло, и вскоре из щелей в оконных рамах и стенах повалил дым.

Закрыв глаза, Ульфгер почуял, что эльфы отступают к задней стене. Упиваясь их отчаянием, их паникой, он обошел казармы и остановился у овального окна, поджидая их. «О, Аваллах, – подумал он, – ты слишком облегчаешь мне дело».

Изнутри донесся сдавленный кашель. Ставни распахнулись, наружу повалил дым. Выпрыгнувший из дыма эльф не удержался на ногах и завертелся на земле, отчаянно протирая глаза.

Ульфгер опустил Калибурн на его шею, но не отсек эльфу голову, хотя это не составило бы никакого труда. Лезвие оставило на шее эльфа лишь царапину, слегка надрезало кожу. Ульфгер уже знал: меч сам разберется, кому жить, а кому умереть, кто чист, а кто изменник. Пока что клинок приговорил всех, к кому прикасался. Эльф застонал, кожа его почернела, с шипением сползая с костей.

Вдруг бок пронзило острой болью. Ульфгер вскрикнул, упал на колено и с удивлением увидел застрявшее между ребрами копье.

Оставшиеся четверо эльфов выпрыгнули из окна и кинулись прочь.

Ульфгер вцепился в древко копья и, громко закряхтев от боли, выдернул оружие из раны. Крови не было, но рана оказалась глубокой и стало трудно дышать. Однако вскоре боль утихла, дыхание восстановилось. Ульфгер отшвырнул копье и последовал за эльфами. Те направлялись на север – в горы, в сторону Чертога Королей.

– Бегите, кролики, бегите, – улыбнулся Ульфгер. – От Аваллаха не уйти.

Ник то просыпался, то вновь погружался в сон. «Темница», в которую бросили их с Лероем, оказалась всего-навсего норой, вырытой в склоне холма. Места в ней как раз хватало на двоих. Внутри воняло мочой и потом. Лерой, сжавшись в тугой комок, забился в самый дальний и темный угол и больше не сказал ни слова. Ник отодвинулся от него как можно дальше, насколько позволяла теснота, и привалился к дощатой двери.

130