Похититель детей - Страница 158

158

– Пора, Питер, – вмешалась Владычица. – Нам нужно спешить.

Все отвернулись и двинулись прочь, оставив Питера среди тел поверженных Дьяволов.

Ник чувствовал холод – мертвенный холод, крадущийся к сердцу. «Вот и конец, – думал он. – И я больше никогда не увижу маму». По щекам покатились слезы. «Но я должен попросить у нее прощения. И сказать, как я ее любил. Должен».

– Питер, – слабым голосом позвал Ник.

Но Питер не слышал.

– Питер! – закричала Сверчок. – Питер!

Питер с трудом отвел взгляд от Владычицы, подошел к Нику со Сверчком и присел рядом.

– Мне нужно, чтобы ты сделал для меня одну вещь, – сказал Ник.

Питер рассеянно кивнул.

– Найди мою маму, – Ник снова закашлялся. Говорить становилось все трудней и трудней. – Найди и скажи ей, что я люблю ее. Что я очень виноват. И, Питер!.. – Ник стиснул руку Питера и притянул его к себе. – Убей их. Убей Марко с дружками! Сделаешь?

Но Питер не отвечал. Он провожал взглядом Владычицу – Таннгност нес ее в сторону доков, а прочие беглецы с Авалона тянулись следом.

– Питер, смотри сюда. Ты обещал. Ты поклялся! На этот раз не увиливай. Ты обязан сделать это для меня. Окей?

– Ник, я сделаю, что смогу.

– Нет. Клянись. Клянись, мать твою! Держи руки на виду и клянись.

Питер опустил взгляд.

– Ник, я не могу. Не сейчас. У меня еще дела.

– Да будь ты проклят! – закричал Ник. – Слушай. Она живет недалеко от того парка, где мы встретились. Кэрролл-стрит, угол Четвертой авеню. Синий дом. Единственный синий дом на всю улицу. Запомнил? Кэрролл-стрит. Синий дом. Не ошибешься, – Ник снова закашлялся и сплюнул кровью. – Пойди туда и убей Марко. Ты обязан мне. Обязан, блин!

Питер кивнул, но ничего не сказал.

Сверчок всхлипнула.

Пальцы онемели, рука Питера выскользнула из ладони. Хотелось говорить дальше, заставить Питера поклясться, увидеть по его глазам, что он действительно убьет Марко… Но говорить стало так тяжело, что Ник лишь слабо улыбнулся золотоглазому мальчишке.

– Владычица, – прошептал он. – Она похитила твою душу…

В глазах помутилось. «Как холодно», – подумал Ник, жалея, что мамы нет рядом. Как ему хотелось увидеть ее еще разок, почувствовать тепло ее рук на плечах… Как было бы здорово, как чудесно…

Ник закрыл глаза.

Рука Ника разжалась и безжизненно упала на землю. Питер опустил взгляд.

Сверчок, не отрываясь, смотрела на Ника. Она больше не плакала – только смотрела на него пустым, потерянным взглядом.

Из редеющего Тумана донесся голос Владычицы:

– Питер, иди ко мне.

Отряд ждал его, остановившись в тени деревьев.

– Сверчок, – сказал Питер, – пойдем.

Сверчок взглянула на Питера так, будто впервые видела его, посмотрела в сумерки, где ждала Владычица, и помотала головой.

– Нет, я остаюсь.

– У нас впереди столько, что и не описать! Мы должны… – оборвав фразу на полуслове, Питер устало вздохнул и тронул Сверчка за плечо. – Прощай, Сверчок.

Но Сверчок даже не взглянула на него.

Питер встал, выдернул из земли Калибурн и пристально взглянул на сломанное черное лезвие. «И я был там, когда сломался этот меч, – подумал он. – Был рядом с ним, с Рогатым – с моим отцом, когда он шел с этим мечом в битву».

Вытащив из-под окоченевшего тела Ульфгера меховой плащ, Питер завернул в него смертоносный меч, в последний раз окинул долгим взглядом лица мертвых Дьяволов и заглянул в лицо Ника.

– Я вас не забуду.

С этими словами он отвернулся и последовал за Владычицей.

Питер догнал Владычицу и остальных у старой голландской батареи. Туман рассеялся, и над бухтой вдали виднелась Статуя Свободы, озаренная зеленоватым светом. Один из эльфов вспрыгнул на стенку набережной и показал вниз.

– Вижу судно, – удивленно сказал он, сощурив узкие глазки. – Это ладья!

Питер помог Таннгносту спустить Владычицу вниз, на камни, к почерневшему борту великолепной ладьи. Один за другим последние беглецы с Авалона взошли на борт: ведьма с дочерьми, Таннгност с Владычицей, эльфы, и, наконец, баргесты – эти проскакали на нос и расселись вокруг величавой драконьей головы, будто горгульи. Настал черед Питера, и Питер заколебался.

– Питер, поспеши, – сказала Владычица.

Питер ухватился за борт, занес было ногу, чтобы взобраться наверх, но тут же остановился.

– Питер?

Питер стиснул зубы и медленно покачал головой.

Владычица смерила его строгим взглядом.

– Я не могу.

– Довольно ломаться, – сказала Владычица.

– Сначала я должен кое-что сделать.

– Уж не о глупом ли обещании, данном тому мальчишке, идет речь?

Питер кивнул.

– Поднимайся на борт, Питер, – приказала Владычица. – Сейчас не время для игр.

Вместо ответа Питер запустил руку в сумку и вынул три яблока.

Глаза Владычицы округлились.

– Семя Аваллаха, – благоговейно прошептала она. – Но откуда?

Питер отдал ей яблоки, и Владычица прижала их к груди, точно новорожденных младенцев.

– Питер, ты понимаешь, что это значит? Теперь мы вправду можем возродить Авалон!

Питер снова кивнул.

Голос Владычицы зазвучал тихо, чарующе:

– Питер, тебя ждет все, чего ты только мог пожелать, – ее острые лазурные глаза засияли. – Тебя ждет новый мир, мой герой. И ты воссядешь рядом со мной и разделишь со мной все волшебные наслаждения. – Ее голос зазвучал громче. – Смотри, Питер. Смотри, вот твое место по праву. Смотри, вот твоя истинная судьба!

И Питер увидел эту картину: он, вольный повелитель ши, владыка всего, что видит, резвится в волшебном лесу, среди зверей и Дивного народца – и это действительно было все, чего он только мог пожелать.

158